Но, как правило, руководители организаций-банкротов не охотно воспринимают подобные идеи и предпочитают защиту от привлечения к субсидиарной ответственности. Хоть это довольно сложно, но вполне осуществимо. В качестве подтверждения мы хотим поделиться интересным случаем из нашей практики.
В декабре 2017 года крупная организация (далее — организация, компания, должник) была признана несостоятельной (банкротом) с последующим открытием конкурсного производства.
Позднее конкурсный управляющий (далее — конкурсный управляющий, истец) обратился в Арбитражный суд г. Москвы с целью привлечения руководителя (далее — руководитель, ответчик, Доверитель) компании к субсидиарной ответственности в 43,25 млн рублей. Истец считал ответчика действующим недобросовестно, нарушившим порядок передачи конкурсному управляющему необходимой документации и виновным в неспособности должника отвечать по обязательствам.
Для защиты от привлечения к субсидиарной ответственности бывший руководитель должника обратился к специалистом АБ «Защита», после чего мы приступили к подробному изучению вопроса Доверителя.
Что мы выяснили? Оказалось, еще в ноябре 2016 года приставом-исполнителем с должника в принудительном порядке была взыскана задолженность в размере 26,74 млн рублей. Однако компания смогла уплатить лишь 250 000 рублей, которые в безакцептном порядке были списаны с ее счета в Совкомбанке.
К тому же, опираясь на данный факт, истец утверждал о недобросовестности ответчика, который после наступления объективной неспособности компании отвечать по обязательствам не инициировал процедуру банкротства должника в срок до марта 2017 года (подобная дата была выбрана не случайно: это срок, когда истекли три месяца от предельного срока окончания исполнительных действий и один месяц на подготовку и подачу заявления о банкротстве).
Казалось бы, действительно налицо недобросовестность бывшего руководителя. Какой смысл пытаться найти иголку в стоге сена?!
Однако в ходе судебного разбирательства мы обратились к позициям высших судов, которые обращают внимание правоприменителей на то, что формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером отраженных в бухгалтерском балансе активов не является основанием для признания факта несостоятельности.
Далее мы обратили внимание суда на добросовестность действий Доверителя, ведь после обнаружения предполагаемой неплатежеспособности общество не брало на себя никаких новых обязательств, за исключением тех, что были направлены на выход из убыточного положения.
Теперь к вопросу о представлении ответчиком необходимой документации. С началом конкурсного производства Доверителем был предоставлен перечень необходимой документации в соответствии с описью.
Мы обратили внимание истца и суда на то, что конкурсный управляющий не представил доказательств того, какая именно документация отсутствует. Более того, он не смог подтвердить, как отсутствие документации затруднило (или могло бы затруднить) ход формирования и реализации конкурсной массы.
Так, благодаря добросовестным действиям бывшего руководителя и их грамотному обоснованию специалистами АБ «Защита» удалось защитить Доверителя от привлечения к уплате 43,25 млн рублей в конкурсную массу должника.